книги / Эволюция феодализма в России
..pdfзаселенной земли, которая все больше становится объек том притязаний феодалов, светских и духовных. Это — купли, обмены (Троице-Сергиев, Иосифо-Волоколамский и другие монастыри, князья, бояре и др.), захваты, пожа лования. Собственность феодалов на землю была моно польно-сословной. Мобилизация земли феодалами, про исходившая в эти столетия, особенно характерна для монастырей и церквей, которые имели владения не в од ном княжестве (как полагалось обычно светским феода лам), а еГ нескольких или многих. Источники отмечают факты распада отдельных боярских земельных владе ний, их перехода к монастырям. Церковь и монастыри имели больше возможностей для увеличения своего зе мельного фонда (экстерриториальность, отсутствие тех ограничений, которые накладывались на светских земле владельцев, наличие больших денежных средств от вкла дов по «душе», торговли, ростовщичества) в отличие от бояр (нехватка денег в условиях складывания централи зованного государства, невозможность или большие за труднения в приобретении земель в соседних княжествах, ограничение в праве купли-продажи земли — так назы ваемое право родового выкупа, согласно которому род ственники вотчинника имели преимущественное право по купки или выкупа проданной им земли). Это создавало известные противоречия между двумя указанными про слойками феодалов-вотчингшков 16.
Великокняжеская власть. Твери, а затем Москвы в своей политике собирания земель опиралась на автори тет церкви и поддерживала действия ее иерархов, мона стырей по мобилизации земель, расположенных в разных княжествах, с целЫ0| политического проникновения, укре пления в последншу Эти же дели преследовали пожало вания земель в условное владение боярам и детям бояр ским, дворянам, приобретающие особенно широкий раз мах во второй половине XV в., то есть во время образо вания единого Русского государства. Кроме того, эти ме ры способствовали созданию сильной опоры княжеской власти в лице поместного дворянства, укреплению соци ально-экономической, базы в бывших удельных землях, хозяйственному освоению земель, в том числе пустующих. Помимо формирующегося вокруг Москвы единого госу дарства условное земельное держание было раснространеио в удельных княжествах, а также во владениях ми трополита.
Экономически условное держание способствовало распространению земледельческой'культуры, углублению феодально-крепостнических отношений; социально-поли тически— укреплению тех слоев феодалов, которые подг держивали политику государственной централизации. Дворянство становилось социальной опорой государ ственной власти, и его интересы сталкивались с интере сами крупных светских и духовных землевладельцев — княжат и бояр, монастырей и церкви. В условиях объеди нения основного массива русских земель и образования единого государства в последней трети XV в. поместная система получает большое распространение. Дворяне вы ступают как верная опора московских правителей в со здании нового государственного аппарата, правопорядка, в укреплении крепостничества.
Очень важным изменением, характерным для второй половины XV в., было применение принципа условного владения к некоторым категориям вотчинников: к быв шим князьям, переходившим на службу к московскому великому князю («служебные князья»), к бывшим кня жеским вольным военным слугам, к митрополичьим боя рам, к детям боярским и слугам, к монастырским слугам. Указанная перестройка структуры феодальной земельной собственности приводила к изменениям в рядах господ ствующего класса, появлению и стабилизации новых про слоек, групп (бывшие владетельные князья, старое мос ковское боярство, потомки бывших удельных бояр, дети боярские, дворяне) 17.
Таким образом,^ряды класса феодалов к концу XV в. сильно выросли, в нем произошли существенные измене ния. К середине XIV в., то есть к началу правления мос ковского великого князя Дмитрия Ивановича, вокруг него группировалось до трех с половиной десятков бояр ских родов (Бутурлины, Вельяминовы-Зерновы, Захарь ины-Кошкины, Годуновы и др.). При Дмитрии Донском появляются Кутузовы, Карповы, Всеволожские и др.; при его преемниках — выходцы из новгородских, тверских, нижегородских и других боярских фамилий. Интересно, что в среду московских бояр проникают представители других социальных категорий; в частности богатого купе чества.
Бояре разных княжеств по отношению к своему гла ве— великому или удельному князю — выступают как вассалы, имевшие право свободного отъезда от него
к-другому правителю на службу. Но после феодальной войны второй четверти XV в. это право, которое и прежде неоднократно стеснялось, окончательно уходит в про шлое: бояре из вассалов становятся подданными. Их чис ленность возрастает к концу XV в. Но тем не менее посте пенно ведущее место занимает поместное дворянство, гораздо более многочисленное в сравнении с боярством. Именно интересы средних и мелких дворян находятся в центре внимания великокняжеской власти. Характерно, что во время массовых испомещений феодалов на при соединенных к Москве новгородских, землях в конце XV в. огромное большинстсво новых помещиков (из общего чис ла 2 тысячи) составляли мелкие дворяне, только около 135 были выходцами из князей и бояр. Если до присо единения к Москве в новгородских землях господствовало крупное боярское землевладение, то к середине XVI в. в четырех из пяти новгородских пятин преобладающее ме сто заняли поместные земли новых владельцев. Помест ное землевладение, рост которого за счет черных и иных земель сопровождается аналогичными перемещениями, испомещениями, распространяется и в других районах страны18;
В результате указанных процессов, мер государствен ной властищ составе господствующего класса произошли важнейшие' изменения^/ наряду с относительно неболь шим количеством крупных собственников-вотчинников выдвигается и экономически, и политически все более усиливается дворянство. Дворяне исчислялись многими тысячами человек. Поместная система в годы опричнины окончательно восторжествовала.
2. КРЕСТЬЯНЕ
Со времени возникновения феодальных отношений в Древней Руси основную массу населения, непосред ственных производителей материальных благ в сельском хозяйстве, составляли общинники — владеющие средст вами производства и ведущие свое хозяйство земледель цы, землепашцы. Одни из них (а они составляли в Древ ней Руси большинство) не попали еще в частновладель ческую зависимость от феодалов, владели землями, вер ховными собственниками которых выступали великие князья, государство, платили им дани и всякие поборы, судебные пошлины и другие сборы, т. е. были людьми,
правоспособными с юридической точки зрения. Ыо другая часть смердов в IX—XI вв. потеряла свою самостоятель ность и независимость, и «Правда Ярославичей» — кодекс второй половины XI в. — достаточно ясно говорит об их феодально зависимом состоянии, когда приравнивает ра ботающего в княжеском хозяйстве смерда к рабу (холо пу) и рядовичу, за убийство которых взимается одинако вый штраф — 5 гривен. Эти зависимые смерды платят феодальную ренту, несут различные повинности в пользу своего владельца; как правило, если они живут в барской усадьбе, то работают на барщине и входят в состав че ляди, а если живут вдали от усадьбы, то платят рейту продуктами1Э.
Термин «смерд» идет из глубины веков; первоначаль ное его значение — «человек», «муж», «люди»; с образо ванием классов и государства он приобретает социальный и даже пренебрежительный оттенок, обозначая человека зависимого, униженного, страдающего (отсюда— «страд ник», «страда»). Превращение свободного смерда-общин- ника в зависимого происходило путем прямого захвата, экспроприации общинных земель с их населением, даре ния со стороны великокняжеской власти, наконец, путем закабаления феодалами разоренных, обнищавших об щинников (из-за неурожая, пожара, голода, вражеских нападений, внутренних усобиц и ограбления княжескими дружинниками и т. д.). Таким путем в число феодально зависимых людей попадали закупы, рядовичи (работав шие на феодала по «ряду», то есть по договору, и за «купу», то есть за ссуду деньгами, зерном, скотом и т. д.), изгои (лица, выбитые из своей среды, из общины, напри мер обедневшие купцы и даже князья, неграмотные попо вичи, отпущенные на волю рабы и др.), пущеиники, прощенники, задушные люди (отпущенные на волю холопы, посаженные на землю, то есть превращенные в крепост ных крестьян). Все они работали в хозяйстве феодалов, на их «ролье» — пашне, возводили различные постройки, трудились на усадьбе, занимались рыболовством, охотой, бортничеством и т. д._Б. Д. Греков отмечает, что институт рядовичества в Киевской Руси — «.. .явление нового по рядка, результат расслоения внутри общины,- итог по явившегося там неравенства». Закупы (зависимость ко торых сходна с зависимостью рядовичей) находятся в срочной зависимости от феодала, от которой они могут освободиться, вернув ссуду — «купу», «дачу»20.
И. Я. Фрояиов считает, что в X в. и ранее основная масса населения носила наименование «люди»; смерды же, в его представлении, — это, с одной стороны, населе ние неславянских племен, обложенное данью, которая была контрибуцией, а не феодальной рентой (так назы ваемые внешние смерды); с другой — это пленники, посе ленные на государственных землях («внутренние смерды», государственные рабы, челядь, превращавшиеся в част новладельческих, крепостных или свободных, государ ственных крестьян). Закупы же выходили, согласно точке зрения этого автора, из своего рода «люмпен-пролета риата» Древней Руси — деклассированной части обще ства, причем их зависимость он считает ие феодальной, а полурабской, поскольку закупы не были полными (обельными) холопами, а сохраняли некоторые остатки свободы (наличие экономической, правовой дееспособ ности в отличие от холопа, не обладавшего ею). Среди изгоев преобладали бывшие рабы, находившиеся в полу свободном состоянии, как и пущеиники, задушные люди, прощенники, то есть различные категории полусвободно го населения, вырвавшегося из рабского состояния. Рядо вич— это младший представитель феодальной администрациии, наблюдавший за порядком в хозяйстве вла дельца, управитель Феодала, нечто вводе западноевпопейского министериала; его положение близко к тиуну и другим представителям княжеского и боярского управ ленческого аппарата — выходцам из тех же рабов21. Эта точка зрения в литературе не встретила поддержки.
По Л. В. Черепнину, свободные крестьяне-общинники Древней Руси носили сначала название «люди», затем, в процессе «окняжения» общиных земель, — «смерды» (и неславянского, и славянского происхождения), обязан ные вносить дань в государственную казну (позднее — так называемые черные люди). Часть смердов-дакников «закладывалась» за князя, который эксплуатировал их в своем домене (позднее — дворцовые крестьяне). Обед невшие крестьяне-общинники, выкупившиеся или отпу щенные на волю рабы поставляли кадры изгоев, посту павших в феодальную зависимость за ссуду и земельные наделы; такой же путь проделывали закупы — от «лю дей», смердов-данников, получивших свободу рабов («челядинов»), к зависимым крестьянам, положение которых приближалось к крепостным. На положение крестьян переходила часть патриархальных рабов. Рядович — это
рядовой смерд или холоп в хозяйстве феодала. Подыто живая свои наблюдения, Л. В. Черепнин отмечает, что примерно до середины XI в. значительную роль в Древ ней Руси играли смерды-данники, а впоследствии, с раз витием вотчинного землевладения и хозяйства, значи тельно увеличивается число домениальных смердов и за купов 22.
И. И. Смирнов, скрупулезно проследивший на основа нии анализа «Пространной Русской Правды» изменения в положении смердов на протяжении XII — XIII вв., от мечает, что в этом кодексе нашли отражение, с одной сто роны, борьба верви-общины против наступления феода лов на общинные земли, с другой — борьба феодально зависимых крестьян-смердов с феодальной собственно стью. В одних статьях смерд выступает как свободный крестьянин-общинник, в других — как зависимый от фео дала работник, закрепощенный крестьянин," положение которого сближается с положением раба-холопа. Закупничество И. И. Смирнов оценивает как феодальный «наем» — приобретение феодалом с помощью купы, рабо чей силы закупного человека, который ведет не самостоя тельное хозяйство смерда, а «отарицу» — своего рода придаток к боярской вотчине. Закуп оставался крестьяни ном, хотя и закабаленным; его пашня («отарица», «ролья») обрабатывается им не своими, а господскими ко нем, плугом и бороной, тоже нередко принадлежавшими тому же феодалу. Но его зависимое положение приводит к тому, что он работает на господина на барской пашне; что последний может бить его «про дело», а за побег мо жет превратить в обельного холопа23.
Б. А. Рыбаков считает смердов частью полукрестьянского феодально зависимого населения Киевской Руси. Будучи свободными, они занимали промежуточное поло жение между «людьми» крестьянской верви и низшим разрядом свободных княжеских министериалов, служили князю, имели земельный надел, обложенный данью, и несли с него военную службу в пользу этого князя 24.
Эволюция в положении крестьян различных категорий связана с дальнейшей феодализацией русских земель в период феодальной раздробленности: ростом феодально го землевладения, превращением вотчины в сеньорию, усилением государственного аппарата в границах отдель ных княжеств и республик, обслуживающего нужды мест ных феодалов. В русских землях XIV — XV вв., попавших
под власть ордынских ханов или польских и литовских феодалов, продолжали, с теми или иными изменениями, действовать нормы «Русской Правды». Так, в ГалицкоВолынской Руси основная масса сельского населения — смерды-общинники или кметы — это тяглые люди, платя щие государственные подати или (те, которые находи лись в зависимости от феодала) докапиталистическую зе мельную ренту в форме оброка (чинша), иногда бар щины.
В Новгородской земле крестьяне (смерды, сироты, се ляне, миряне) также организованы в общины (погосты, потуги). Часть смердов была зависимой от феодалов. Обедневшие крестьяне превращались в закладников — зависимых от феодала, сеньора людей. Еще одна катего рия феодально зависимых — половники, тоже бедные крестьяне, жившие у господина и помогавшие ему вести хозяйство, нести тягло, но сами это тягло не несшие, ра ботавшие из доли продукта. Половников феодалы предпо читали рассматривать как людей «нео1,хожих» (то же в литовско-русских областях — «непрхожие» люди), то есть крепких феодалам, хотя и имевших право ухода от одного, господина к другому (с соблюдением определен ных условий).
Сходные моменты можно отметить и в положении псковских крестьян, состоявших тоже из двух основных прослоек. Во-первых, это смерды, то есть крестьяне-об щинники (или «сябры»), платившие государственные по дати; во-вторых, люди обедневшие, вышедшие из общи ны, попавшие в зависимость от феодалов, посадских лю дей и других владельцев земли, огородов и (поскольку они не имели своего хозяйства) работавшие на них; на зывались эти зависимые люди изорниками, огородниками. Изорники — это земледельцы, работавшие на господина, жившие в его селе; в определенный срок (14 ноября ста рого стиля, на Филиппово заговенье; ср. рождество Хри стово в Галицкой Руси, Юрьев день в московских зем лях) они могли уйти от феодала, как и последний в этот же срок мог отказаться от них. Отношения зависимости от феодала оформлялись договором, при заключении ко торого изорник получал покруту — подмогу, ссуду в виде денег, хлеба, орудий труда. От него же этот земледелец, лишенный средств производства, получал и участок зем ли. Он исполнял барщинные работы на господина. Изор ник по своему положению напоминает закупа Киевской
Руси или московского кабального человека XVI — XVII вв. Изорники, огородники, кочетиики объединялись иногда термином «половники», знакомым нам по новго родским источникам. Упоминаются также бобыли, не имевшие собственного хозяйства, нередко даже своего дома и жившие у феодала из милости, на положении за хребетника.
В северо-восточной Руси эволюция общественных от ношений шла тем же путем, что и в Поднепровье и Поволховье. Местные земледельцы носили название «си рот», «людей» или «крестьян» («христиан»), свободных или крепостных. Первые несли государственное тягло, вторые — повинности в пользу феодала, в частности об рабатывали господский «жеребей», то есть пашню, и вели собственное хозяйство.
Общими явлениями, характерными для всех русских земель, было уменьшение числа свободных крестьян-об- щинников и, наоборот, увеличение количества зависимых крестьян, усиление нажима на них со стороны государ ственного аппарата и феодалов25.
Рассматриваемое время, особенно XV столетие, было для положения крестьян, как с полным, основанием отме чают исследователи, временем переломным. Именно то гда феодалы начинают рассматривать основную, массу зависимых от них крестьян, издавна живших в их владе: ниях, как «старых», крепких им людей. Их стали назы вать «старожильцами» в отличие от «новоприходцев», «новопришлых», «перезванных» людей, пришедших отно-. сительио недавно из других княжеств, владений. Другие названия старожильцев — люди «пожилые», то есть ста ринные, «тутошние», местные, издавна в данном селе или деревне живущие. Старожилец имел свое единоличное хозяйство, двор, имущество, был связан корнями со своим селением и с вотчиной или поместьем, платил феодалу ренту. Он, этот «пошлый» крестьянин, давно «живет» на земле, освоил ее, извлекает доход из нее для владельца и для самого себя.- Новопришлый же человек, которого фео дал пригласил или заставил сесть на свою землю («сесть жити», «посадить жити»), должен еще освоить ее, обжить.
Ясно, что феодалы были заинтересованы в привлече нии в свои владения наибольшего количества крестьян, но главное значение в их глазах имел труд старожильцев. В тех случаях, когда крестьяне, пользуясь правом отхода покидали феодала, последний, стараясь возвратить Юс
обратно, прежде всего печется о том, чтобы убедить в не обходимости этого, заинтересовать именно старожильцев. Как правило, старожильцы жили в селах и дерев нях, а новопришлые «садятся жить» на пустошах, осваи вали их и после истечения «урочного» срока (по договору с феодалом, который освобождал их на время от повин ностей) сами становились старо'жильцами, несшими по винности в пользу феодала и государства.
Наряду с «пришлыми» в источниках часто упомина ются «купленные», «окупленные»— люди, выкупленные из холопства и посаженные феодалом (обычно и вносив шим требуемую сумму «окупа», «искупа») на землю в ка честве крестьян, наделенные этой землей и средствами производства. Ясно, что этот «окуп», выплачиваемый феодалом за освобождавшегося холопа, а также другая «подмога», рассматривались обеими сторонами как сво его рода плата за освобождение и переход на положение зависимого крестьянина, обязанного работать на нового владельца. В сходном положении находились «половни ки», «серебреники» — крестьяне или холопы, получавшие от феодала землю, «серебро» и т. д., работавшие на фео дала и на своем участке земли, отдававшие господину долю урожая или деньги — «серебро». Но «окупленный» человек — это не только выкупившийся с помощью фео дала на волю холоп, но и крестьянин, закабалившийся феодалу с помощью той же ссуды, «купли», «помочи», «подмоги».
Люди «новопришлые», окупленные и т. д. — это но вики, не «старожилые» в данном владении люди. Если старожильцы жили в старых, давно освоенных местах, селах и деревнях («тутошние люди», «сельчане», «дере венщики»), то новики осваивали новые места, пустоши, запустевшие «селища», «печища», распространяли зем ледельческую культуру на все новые и новые районы и через некоторое время превращались в старожильцев — объект постоянного интереса со стороны феодалов.
Указанные явления и процессы свидетельствуют об увеличении числа крестьян, экономически крепко связан ных с землей, принадлежавшей феодалам, которые полу чали от их труда прибавочный продукт в виде ренты. Причем ряды этих зависимых, крепостных крестьян по стоянно пополнялись за счет «новопришлых», «окуплен ных», за счет крестьян (причем не только зависимых, при шедших из соседних феодальных владений, княжеств, но
и свободных — «черных»), холопов и прочих слоев насе ления.
Рост числа зависимых крестьян и формы самой зави симости, усиление эксплуатации приводили, с одной сто роны, к заметному увеличению их переходов и побегов, с другой — к принятию со стороны феодалов и властей мер, направленных на ограничение подобных проявлений непослушания и протеста со стороны крестьян. Князья и бояре договаривались не принимать беглых холопов и крестьян, особенно старожильцев, выдавать их друг дру гу. «Перезывать» крестьян феодалы могли только из других княжений, но и это право, великие и удельные князья старались ограничивать. Интересно, что крестья- нин-«старожилец» с точки зрения феодального права XV в. — это не только тот, кто в данный момент живет в имении феодала, но и тот, который ушел из него и мо жет и безусловно должен быть возвращен своему госпо дину.
С 60-х годов XV в. начали производить, очевидно, переписи населения, составлять «данские книги», а «данские люди письменные» — крестьяне, занесенные в пере писные книги и обязанные нести тягло, — рассматрива ются как крепкие данному владельцу, месту жительства. Запись в эти книги — весьма важное нововведение в сравнении с тем неписьменным правом («давность» про живания крестьянина у феодала), которое существовало до той поры. С этого же примерно времени начинает еще более стесняться право перехода крестьян, их «отказа» своему феодалу в пользу другого, нового господина. В не которых княжеских грамотах крестьянам отдельных вла дений (например, Троице-Сергиева монастыря в грамо тах Василия II Темного 50—60-х годов XV в.) «отказ» вообще запрещался. В других случаях переход разре шался только в Юрьев день осенний (26 ноября), и это последнее правило было закреплено статьей 57 Судеб ника 1497 г. («О христианском отказе»), согласно кото рой переход крестьянина от одного владельца к другому к тому же обусловливался уплатой «пожилого». Харак терно, что в этом кодексе, отразившем изменения, кото рые произошли в ходе объединения земель и образова ния единого государства, земледельцы называются одним именем — «крестьяне», «христиане», а термины «инокняжцы» (из них и формировались кадры «новоприхожих»), «окупленные» и пр. исчезают. Отдельные про